|
Даниял Туленков
ТРАДИЦИЯ И СОЦИАЛИЗМ
С распадом биполярной мировой системы сменилась система критериев
противопоставления левого и правого фланга, критериев и без
того размытых и неопределенных.
Формирование глобалистской модели мироустройства, нивелирующей
все и вся в борьбе за создание наиболее благоприятных для извлечения
прибыли экономических, социальных и культурных условий странным,
на первый взгляд образом, вытеснило за одну сторону баррикад, как
многие левые, так и многие правые силы.
Прежние схемы уже не действуют, но до сей поры сохраняются прежние
стереотипы.
Влияние этих стереотипов остается весьма существенным препятствием
для правильного осмысления наиболее продуктивных наработок как правой,
так и левой мысли.
Если раньше левым считался любой, кто в биполярной системе занимал
сторону СССР, а правым - США, и это был последний, решающий критерий
при прочих равных, то как проводить эти грани сейчас?
Одним из распространенных заблуждений является определение левого
или правого фланга отношением его к социализму с одной стороны и
национализму с другой.
Эта профаническая схема являлась неполноценной уже в эпоху
противостояния СССР-США, ибо становилось неясным, на каком основании
в левый лагерь заносятся ИРА и ЭТА - националисты с ярким социалистическим
уклоном, а в правый - ОУН-УПА, националисты, в программе которых
присутствовали очень яркие антикапиталистические и антибуржуазные
тезисы.
Тем более становится неясным - как решать это вопрос сегодня, когда
этого критерия нет.
Два пункта в этой связи заслуживают отдельного рассмотрения, и
без их анализа нет и не может быть ни полноценного осмысления
левого/правого лагеря 21 века, ни осмысления необходимости новой
градации человеческого сообщества - отменяющего прежние стереотипы
на фоне торжества глобализованного сатанизма.
1. Традиция.
Веирность Традици остается важнейшим критерием правого спектра
политических сил.
Но что есть Традиция?
Можно ли объяснить этот термин одним каким-то аспектом?
Однозначно - нет. Традиция в широком смысле - это верность Почве
и Крови, основанная на присутствии глубокого сакрального фактора
их восприятия.
Оголтелый национализм и патриотизм, основанный на грубейшем материализме
- не может быть Традицией. Космополитичный мистицизм, религиозное
"всечеловечество", в реальности вычлененное из национального
и географического контекста - тоже не есть Традиция.
Традиция порождается лишь сочетанием всех трех этих ипостасей,
имея четкую базу в виде сакрализованной территории, социальной
вертикали и мощнейшего духовного фундамента, чьей неотъемлемой
частью служит и история.
Теоретически образ Крови может не присутствовать в структуре
Традиции, будучи замененным братством верующих. Но постольку,
поскольку История есть важнейшая часть Традиции - в ней неизбежно
формируется пласт поколений, сменяющих друг друга, передающих друг
другу Знание, и эта передача неизбежно рано или поздно привлекает
в свой ход кровь. Знание, как правило, идет не к случайным людям,
но в первую очередь к своим, в том числе, к своим по крови.
Поэтому даже если Традиция исключает номинально институт Крови
из своих принципов, истинная Традиция не может избежать формирования
внутри её кровно-родственного, почти всегда идентичного национальному
- стержня.
Традиция может носить планетарный, общечеловеческий характер, как
это происходит с мировыми религиями, но её хранители, так или иначе,
непременно внесут в оформление этой структуры фактор Крови.
Этот фактор может носить характер этноса, этноконфессиональной
группы, рода, племени, это может быть орден, основанный на
союзе аристократических фамилий, как это было в Европе (аристократия
и кровь - понятия тесно связанные), в любом случае, в конечном итоге
- голос Крови неизбежно прозвучит в голосе Традиции.
Поэтому скажем прямо - любая глобальная идея, любой, самый фундаментально
мировой, космополитичный проект неизбежно обречен стать Правым или
исчезнуть, раствориться.
Ибо до тех пор, пока в сочетании с голосом Буквы не зазвучит
голос Крови - идея не обретет силу, до тех пор, пока идея
не врастет в Почву, у неё не будет солдат.
Хорошие солдаты, способные умереть за идею - сколь бы всечеловечной
она не была, могут быть рождены только Кровью и Почвой.
Значит, они должны быть Правыми.
Левая идея способна породить сильных борцов - история знает
их имена.
В список героев навсегда занесены имена Кастро и Че Гевары, Ульрики
Майнхоф, русских народовольцев и эсеров, но все, что порождено их
борьбой, имеет только два пути - или вжиться в Почву и Кровь, а
значит стать Правым делом, или исчезнуть, раствориться подобно туману,
стереться в песок, развеяться пылью.
Но для того, что бы идея вжилась в Почву и Кровь ей необходимо
получить сакральный статус.
Идея не может быть потребительской, отражая стремление сегодняшнего
дня.
Идея должна получить духовную легитимность.
И здесь мы подходим к следующему пункту, на котором зиждутся иные
стереотипы.
2.Социализм.
Сам по себе термин социализм не является ни левым, ни правым,
выражая собой определенную социально-экономическую формацию. Эта
формация была объявлена целью как левыми силами, в лице большевиков,
так и правыми - НСДАП, причем в последней, если Гитлер делал акцент
на слово "национал", то братья Штрассеры как раз-таки
на "социализм".
Разница в данном случае заключена не в принятии социализма как
экономической модели, а в трактовке его цели.
Социализм для правых - это метод освобождения от тех аспектов
капиталистического бытия, что разрушают Традицию.
Социализм для правых - это освобождение от мещанского, бюргерского
плена духа, вывод основных стимулов жизнедеятельности как индивида,
так и общества из под влияния прибыли.
Угроза капитализма для Традиции заключена именно в этом - превращая
прибыль в высший критерий поступков и действий, капитализм отменяет
иные, нематериальные стимулы, как на личном, так и на общественном
уровне.
Капитализм, то есть плутократия, превращает общество в заложника
экономических интересов.
Но, что самое интересное - вульгарный, материалистический, то бишь
- левый - социализм - приводит в конечном итоге к тому же.
Социализм, лишенный сакральной опоры, то есть социализм
как голая экономическая формация, неизбежно проходит период обуржуазивания
управленческой бюрократии, формируя из неё новый, еще более паразитический
класс, монополизирующий интересы общества.
Это происходит по той причине, что общество, предоставленное самому
себе, без идеи, неизбежно скатывается к тем же самым принципам,
что двигают и капиталистический мир - потребление и удовольствия.
Таким образом - левый социализм, лишенный сакральной, пронизывающей
все общество духовной идеи - неизбежно подходит к краху в течение
определенного периода своего существования.
Для того, что бы этого не произошло, социализм из самодостаточной
цели должен стать средством, то есть превратиться в формулу социального
устройства, призванного создать условия для наилучшего раскрытия
тех возможностей, что востребованы обществом на пути к сакральной,
а не материальной цели.
То есть на пути к Традиции.
Таким образом, социализм защищен от деградации лишь служа обществу,
организованному не на принципах совокупности потребителей, а на
принципах единства Веры (в данном случае речь идет не только
о доктринальной религиозной вере, а скорее, шире, об Идее), Почвы
и Крови.
Теоретически такой Верой мог быть и большевизм, и налицо попытки
превратить его в эту Веру в СССР.
Но большевизм, основанный на грубейшем материализме, десакрализован
по определению и интернационален, космполитичен по сути.
Создание Веры из большевизма несет в себе глубокое внутреннее противоречие,
неизбежно заводящее этот процесс в тупик. Тупик требует выхода из
него, возвращения к первоистокам, а первоистоки, апеллируя к тем
же стимулам, что и капитализм, обесценивает социалистическую идею.
И капитализм, и вульгарный социализм поразительно едины в своей
трактовке человека как организма, стремящегося исключительно к удовлетворению
материальных потребностей.
И именно эта черта, как это не парадоксально, роднит левый фланг
с его будто бы непримиримыми оппонентами - либерально-демократической,
буржуазной частью общества.
Безусловно, есть исключения.
К примеру - "теология освобождения". Как будто
бы левая, христианская и социалистическая идеология.
Но "теология освобождения" - десакрализованная идея.
Да, она апеллирует к христианству, но не к Традиции.
Ибо любая Традиция основана на Вере, но не всякая Вера облечена
в форму Традиции.
У "теологии освобождения" нет той глубокой, апеллирующей
к истории и наследию базы, что могла бы опереться на Почву, и
призвать под свои знамена воинов Крови.
Подобные идеи способны отмобилизовать лишь людей - призраков мира
сего, вынырнувших из небытия и ушедших в небытие, но никак не массивные
механизмы родов, кланов, племен, словом всю ту аристократическую
мощь и силу этого мира, что ставили под свои стяги истинные Традиции,
в том числе и европейское христианство.
Опора на пролетария во всех смыслах этого слова - пролетария духовного
и физического, человека без прошлого, без традиции и без корпоративной
идентификации - есть удел левого лагеря.
Опора на человека, неспособного быть вычлененным из истории и из
социума, каким бы он ни был - крестьянская община, цех, род, клан,
братство - есть удел правых.
И социализм, как смена капиталистического, буржуазно-демократического
социально-экономического устройства не может быть в этом контексте
определением левого, противостоящего правому, фактора. (Потому-то
и не удалось в Гражданскую войну отмобилизовать большевикам ижевских
и воткинских рабочих - цвет русского рабочего класса, радикально
антикапиталистически и антибуржуазно настроенных, - именно в силу
их цехового характера, характера рабочей аристократии, людей с прошлым,
людей с традициями).
***
Новые условия мирового порядка и противостояния ему не оставляют
иного пути, кроме правого, кроме пути Традиции.
Те критерии, что раньше определяли левый фланг, сейчас годятся лишь
для определения левых фракций единого Правого фронта (как
Штрассеры в НСДАП).
Все иное отступает на задний план.
21 век, век глобализма и нивелировки человечества - это конец
левых идей. Отныне левые силы обречены исчезнуть с арены политики
- или уйдя на роль левых фракций, или исчезнув вовсе, или встав
на службу либеральной химере глобализации.
Или Правый фланг, или музейная история.
|
