М.М. Шахнович

Методология гуманитарного знания в перспективе XXI века. К 80-летию профессора Моисея Самойловича Кагана. Материалы международной научной конференции. 18 мая 2001 г. Санкт-Петербург. Серия «Symposium». Выпуск №12. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. C. 258 — 265.

[258]

Книга М.С. Кагана «Введение в историю мировой культуры», посвященная закономерностям культурогенеза и истории культуры древних цивилизаций, заставила задуматься над тем, что одной из важнейших методологических проблем современных культурологических исследованиий по-прежнему остается вопрос о взаимодействии и взаимовлиянии различных культурных традиций. В этом аспекте интересно рассмотреть соотношение греческих и восточных корней античной философии.

Еще в глубокой древности возникло мнение о том, что греческая философия имела своих предшественников на Востоке. Диоген Лаэрций писал:

[259]

«Занятия философией, как некоторые полагают, начались впервые у варваров: а именно у персов были их маги, у вавилонян и ассириян — халдеи, у индийцев — гимнософисты… Египтяне уверяют, что начинателем философии, хранимой жрецами и пророками, был Гефест, сын Нила» (DL I, 1) [1]. Диоген замечал далее, что «приписывать варварам открытия эллинов» — большая ошибка, что философия, «само имя которой чуждо варварской речи», происходит у эллинов от Мусея, который, по преданию, первым учил о возникновении богов, а также от легендарного певца Лина, который был сыном Гермеса и музы Урании, покровительницы философии.

Древние греки были склонны выводить начала своей религии, искусства, науки, философии и, даже, происхождение знатных родов с Востока. Так, брат похищенной Зевсом Европы Кадм, согласно мифу, стал не только основателем Фив и родоначальником фиванской династии, но и тем, кто принес письменность в Элладу. В одном из диалогов Лукиана Философия сама повествует о том, что сначала она посетила брахманов Индии, жрецов Египта и Вавилона, скифов и фракийцев, только затем послала к эллинам Орфея.

До сих пор не существует единодушного мнения у историков естествознания и философии в вопросе о том, были ли греки первооткрывателями философии и науки или они продолжили дело, начатое более древними цивилизациями Востока [2].

Еще в конце XVIII века в Германии Якоб Геррес опубликовал труд «Пантеум древнейшей натурфилософии», в котором утверждал, что все философские системы древности в основном совпадают, ибо существовал древнейший резервуар восточной премудрости, из которого все черпали свои идеи и знания. Тогда же появилась красивая фраза, отрицающая оригинальность греческой мысли: «В философском букете Эллады — египетские лотосы, индийские орхидеи, персидские розы и пахучие травы других стран Востока». В XIX веке многие историки философии искали генезис греческой мудрости в восточных мифах. Е. Рот предполагал, что Фалес привез свое учение из Египта, а Л. Шредер считал, что — из Финикии. Р. Гарбе писал, что Пифагор заимствовал свою философии из Индии, а П. Коньетти — из Китая. Ф. Кейзер утверждал, что взгляды Гераклита сформировались в Персии, а П. Тейхмюллер — в Египте. Л. Мабильо полагал, что Демокрит вывез теорию атомов из Индии, а Киапелли — из Мидии.

Особенно отстаивал восточное происхождение досократовской философии А. Гладиш в книгах «Пифагорейцы и китайцы», «Элейцы и индийцы», «Эмпедокл и египтяне», «Гераклит и Зороастр», «Анаксагор и изра-

[260]

ильтяне» и др [3]. Он превратил досократовскую философию в лосткутное одеяло, сшитое из религиозных учений пяти различных народов. Указывая на аналогии между воззрениями досократиков и древневосточных философов, Гладиш не упоминал об их отличиях, полностью отрицая самобытность греческой философии и доведя до абсурда идею греков о том, что в чаше их философии содержится немало капель восточной мудрости.

Радикальность тезиса «Свет с Востока» вызвала к жизни другой тезис: «Все — из Эллады». Так английский историк античной философии Дж. Бернет в книге «Греческая философия от Фалеса до Платона» (1924) отмечал, что нам свойственно приуменьшать оригинальность греков, хотя наука не существовала в древнем мире нигде и никогда, кроме как у народов, находящихся под греческим влиянием. В 1925 году Т. Хопфнер опубликовал труд «Восток и греческая философия», в которой утверждал, что только эллины создали науку и философию [4]. Он писал, что все предания о восточных учителях, обучавших греков, недостоверны и возникли не ранее, чем в III веке до н.э. К ним следует относиться так же, как и к сообщению о поклонении восточных мудрецов Христу, или к истории о том, что Демокрит мог говорить на птичьем языке. Хопфнер отказывался принимать в рассчет то, что свидетельство Геродота о путешествии Фалеса в Египет относится к V в. до н.э., а свидетельства Исократа и Антифонта о путешествии в эту страну Пифагора к IV до н.э. Именно с Египтом у греков были особенно оживленные связи. Еще в VII в. до н.э. в царствование Псамметиха I греческий язык широко проник в Египет. Многие инженеры в Египте были из Ионии. Греческий город Навкратис получил при фараоне Амасисе (563 — 525 г. до н.э.), женатом на гречанке, торговую монополию по всему Египту. В свою очередь, египтеские жрецы утверждали, подобно вельможе из египтеского сочинения «Путешествие Унуамона», что «из земли египетской вышло искусство и учение» [5].

Греки почти обо всех крупных философах рассказывали, что они побывали в Египте. Геродот и Аристотель сообщали, что египетская геометрия оказала большое влияние на возникновение этой науки в Элладе. Геродот писал о Египте: «Там изобретена геометрия и оттуда она пришла в Грецию» (История II, 109). Страбон также указывал, что геометрия была создана египтянами, которым часто приходится перемерять свои участки после раз-

[261]

ливов Нила. Исократ считал, что математические знания были переняты греками у египтян. Евклид утверждал, что Фалес привез первые сведения по геометрии из Египта. Он побывал у жрецов Мемфиса и Фив, нашел способ опрелелять высоту пирамид, рекомендовал грекам при мореплавании ориентироваться по Малой Медведице, подобно египтянам. Аэций указывал, что после своих занятий философией, Фалес прибыл в Милет уже немолодым человеком. Прокл и Ямвлих также полагали, что Фалес учился у египетских жрецов. Плутарх сообщал, что Фалес именно у египтян выучился полагать воду первопричиной и началом вещей. Известны предания о пребывании Пифагора в Египте. Исократ в 391 г. до н.э. говорил, что Пифагор распространил в Греции идеи, вывезенные из Египта. Современник Исократа Антифонт писал, что Пифагор изучил египетский язык, участвовал в обрядах в египтеских храмах и завез грекам философию из этой страны. Интересно, что Гегель писал, что самое важное влияние на Пифагора, учившего о перевоплощениях душ, имела его связь с египетским жречеством. Этот вывод основан на мнении Геродота о наличии в Египте веры в способность человеческой души перевоплощаться в тела животных. Известно, однако, что сведения о восточных влияниях на учение Пифагора становятся все более определенными со II н.э., т. е. прежде всего неопифагореизм подчеркивал связь Пифагора с египетской религией. В IV н.э. создаются повествоания о путешествиях и приключениях этого философа в странах Востока.

Существовали мнения о глубоком знании древнеегипетской культуры Анаксимандром, о связи с ней Гераклита, Ксенофана, Анаксагора и Демокрита, прожившего, якобы, пять лет в Египте. Многочисленны свидетельства о пребывании Платона в Египте. После смерти Сократа он будто бы пробыл там 13 лет, слушая в Гелиополисе поучения верховного жреца Сехнуфиса, а в Мемфисе — Эонуфиса. В I в. до н.э. жрецы Гелиополиса даже показывали дом, где жил Платон. Любопытно, что существовало предание о том, что Платон встречался в Египте с пророком Иеремией.

Сведения о связях древнегреческих философов с египетской культурой вызвали к жизни теорию об абсолютной зависимости начала европейской философии и науки от культуры Северной Африки. В 1915 году английский профессор Дж. Эллиот-Смит опубликовал книгу «Переселение ранней культуры», в которой уверял, что корни всех цивилизаций древнего мира восходят к Египту. Его ученик У. Перри в труде «Дети солнца. Происхождение магии и религии» (1923) пошел еще дальше. Он писал, что древние египтяне во главе со своей знатью, носившей титул «дети солнца», отправлялись в различные страны, чтобы искать там талисманы из золота и драгоценных камней, будто бы обладающих чудесной силой. Эти «дети солнца» и познакомили многие племена и народы с земледелием, искусством плавки металлов, гончарным делом, шлифовкой камня, солнечным культом, обы-

[262]

чаем мумификации умерших и различными религиозно-философскими представлениями. В 1959 г. в Нью-Йорке была издана книга Г. Джеймса «Украденное наследие», в которой утверждалось, что истинными создателями греческой философии были народы Северной Африки. Сократ, якобы, взял у египетских жрецов выражение «Познай самого себя». Оно будто бы было начертано на той стороне египетских храмов, которая была обращена к неофитам. Аристотель же списывал из сочинений древнеегипетских жрецов все подряд. Все культурные достижения, от календаря до архитектуры, были восприяты, греками, якобы из Африки.

В начале XIX века предположения о египетской прародине эллинской философии конкурировали с идеей ее индийской колыбели. Еще в 1808 году Фридрих Шлегель в брошюре «О языке и мудрости индийцев» назвал индийскую культуру источником высшей человеческой мудрости, повлиявшим на древнегреческую философию. В 1819 году в Германии вышла работа А. Рихтера «Христианство и древние религии Востока или связи различных восточных понятий и слов религиозного характера с таковыми же западными, главным образом, в связи с еврейскими, христианскими и греческими философемами». Он объяснял наличие у многих народов одинаковых религиозных верований и философских идей тем, что родина их — древняя Индия. Рихтер полагал, что понятие логоса проникло в Египет, Персию и Грецию из Индии. Л. Шредер на основании существования в пифагореизме представления о переселении душ утверждал в сочинении «Пифагор и индийцы» (Лейпциг, 1884), что Пифагор учился у индийских брахманов.

В книге «Философия санкхья», опубликованной в Лейпциге в 1917 г. Р. Гарбе писал, что число в качестве сущности всех вещей взято из системы санкхья. Гарбе отождествил апейрон Анаксимандра с пракрити санкхья, учение Гераклита о том, что «все течет», приравнивал к учению санкхья о непрерывности изменения мира. Известны попытки найти аналогии между взглядами древнеиндийских мудрецов и древнегреческих философов: Канады и Фалеса, Патанджали и Зенона, Джаймини и Сократа, Вьясы и Платона; идей Упанишад и воззрений неоплатонизма. Следует признать, что особенно тесные связи установились между индийской и греческой культурой после похода Александра Македонского в Индию. Греческие названия стали широко употребляться в индийских сочинениях, прежде всего, по астрономии. Индийцы считали греков основоположниками этой науки. В начале ХХ века философы Западной Европы открыли для себя существование индийской логики. Возникла полемика: одни считали, что индийская логика произошла от греческой, другие — что эллинская логика развивалась под влиянием индийской. Некоторые исследователи отрицали наличие заимствований. Так В. Рубен писал, что сходство между падартхами (категориями) в вайшешике и категориями Аристотеля, между выводами ньяи и силлогиз-

[263]

мами Аристотеля объясняются сходством в развитии мысли. При этом он отмечал, что углубленное изучение логических учений показывает, что существуют лишь поверхностные аналогии, и учение Аристотеля значительно отличается от индийского учения [6].

«Древняя Индия и Греция, столь различные во многих отношениях, имеют в то же время так много общего, что можно предположить, что и условия жизни в них были весьма сходными, — писал Дж. Неру. — Строить исторические сравнения на скудных и порой противоречивых данных весьма опасно, и это может привести к заблуждениям» [7]. Стремление доказать, что именно мудрецы древней Индии были духовными учителями человечества, привело к возникновению различных фальсификаций. Так в 1875 году в Париже была опубликована книга Л. Жаколио «Библия и Индия», в которой говорилось, что не только греческая философия, но и христианство имеют свои корни в Индии. Эти идеи в некоторых кругах популярны до сих пор.

В начале ХХ века в связи с новейшими открытиями археологов гипотезы о египетской и индийской прародине философии сменились предположением, что Вавилон был колыбелью духовной культуры человечества. В России Д.Н. Овсяннико-Куликовский искал следы вавилонского влияния в олимпийской мифологии, в частности, в представлениях об Океане и хаосе. Р.Ю. Виппер утверждал, что истоки иудейской и греческой религии были в Вавилоне, что христианство возникло из вавилонской секты, а ислам — «последнее издание вавилонской философии». Даже детская игра в классики, по Випперу, представляет отголосок вавилонского символизма.

Критика панвавилонизма не означает умаления роли вавилонской культуры, сложившейся в XVIII в. до н.э. на основе шумерских открытий и достижений. Вавилонская система мер и весов, денежных единиц распространилась на значительную территорию Передней Азии. Известно сильное влияние шумеро-вавилонской математики на математику Египта, Малой Азии и Греции, а после падения вавилонского и ассирийского государств, на математику персидского царства, империй Александра, Рима и Византии.

Возможно, многие астрономические сведения древние греки получили из Вавилона. Геродот сообщал, что эллины заимствовали из Вавилона солнечные часы и деление дня на 12 частей. Названия зодиакальных созвездий тоже пришли из этой страны. О Пифагоре рассказывали, что, будто он прожил 12 лет в Вавилоне, где изучал астрономию, математику и музыку. Изестны некоторые сходства между пифагореийским учением о числе и вавилонскими представлениями. Возможно знакомство и индийцев с месопотамской астрономией, так как населние долины Инда в III тысячелетии до н.э. имело связи с Шумером. При раскопках в Синдхе (Индия) были обнаружены таблички с шумерскими текстами.

[264]

Культурные традиции Вавилона могли оказать влияние на возникновение научного знания о разных странах древнего мира, а тем самым и на зарождение философии, но невозможно какие-либо воззрения греческих мыслителей выводить непосредствнно из Вавилона.

Посредниками между греками и культурами Азии были финикийцы, бороздившие Средиземное море на своих кораблях. С этими отважными мореходами и купцами связывают становление техники мореплавания, введение первых маяков, изобретение стекла, открытие пурпура. Геродот писал, что «финикияне… принесли эллинам и многие другие знания, между прочим, и письмена, прежде у эллинов… не существовавшие» (История V, 58). Страбон отмечал, что астрономия и арифметика пришли к эллинам от финикиян. Фалеса называли финикийцем. Существовало предание о том, что Пифагор мальчиком побывал в Финикии, а в зрелые годы жил в Сидоне, где познакомился с пророками, потомками мудреца Моха.

В последние десятилетия прошедшего ХХ века поднимался вопрос о влиянии иранской религии на греческую философию. В работах В. Буркерта [8] и в книге М. Уэста «Ранняя греческая философия и Восток» [9] доказывается, что в середине VI века в Ионии появляется большое число мидийских магов, изгнанных из своей страны в результате завоевания ее Киром. Эти маги и оказали, якобы, решающее влияние на возникновение греческой философии. Уэст прослеживает постоянные, по его мнению, иранские влияния от Ферекида и Анаксимандра до Гераклита и Парменида. Одна из глав его книги, посвященная происхождению греческой космологии, так и называется: «Дар магов». По мнению Уэста, учение Гераклита об огне как основе мира восходит к иранскому культу огня. Даже знаменитые слова эфесского мудреца: «Души обоняют в Аиде» Уэст считает зороастрийским представлением, хотя известно, что аналогичные представления можно найти в архаических верованиях самых разных народов [10].

Сложным и спорным является вопрос о влиянии мидийских магов на Демокрита. Климент Александрийский даже обвинял Демокрита в том, что он списал этические поучения вавилонского мудреца Ахикара [11]. Пребывание Демокрита в Вавилоне и Персии представляется весьма вероятным, однако едва ли можно отождествлять учение Демокрита об атомах с воззрениями магов, веривших в существование мельчайших невидимых существ,

[265]

способных причинять болезни и смерть. Учение об атомах можно сравнить с представлением о душах-пылинках, существовавшее у многих первобытных народов [12] (ср. то же самое у пифагорейцев — Аристотель. О душе, А 2).

Культурно-историческая школа пришла к ошибочному выводу, что всякое значительное открытие в области материальной или духовной культуры обязательно было сделано лишь однажды в одном месте, а затем в результате миграций или просто диффузии передалось другим народам. Поэтому любое выдающееся философское представление, якобы, не может возникнуть самостоятельно у разных народов. Многочисленные факты появления безо всякого заимствования значительных научных открытий в разных религионах опровергают предположения сторонников культурно-исторической школы. Из этого, однако, не следует, что не было миграций и диффузий, взаимного обогащения культур различных народов. В конечном счете, народы Греции и Востока никогда не находились в изоляции друг от друга. Археологические данные подтверждают существование между ними глубоких связей.

Можно отвергнуть то или иное свидетельство о заимствованиях эллинскими философами их воззрений из восточных источников, признать случайными многие аналогии, которые, вероятно, указывают на некоторую универсальность развития человеческого сознания и культуры, но нельзя отрицать, что греческая философия в целом испытала влияние древневосточной мудрости. Философская мысль Эллады развивалась во взаимодействии с культурой стран Ближнего Востока и Передней Азии, испытывала на себе воздействие как рационалистических представлений, так и религиозных верований.

Платон в одном из своих диалогов отмечал, что все перенятое от варваров эллины доводили до совершенства. Гегель был согласен с Платоном, доказывая, что начала своей образованности древние греки получили из Египта и Азии, но столь радикально их переработали, что они принадлежит, по существу, лишь им.

Примечания
[1] Диоген Лаэрций. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979. С. 63.
[2] См.: Рожанский И.Д. Развитие естествознания в эпоху античности. М., 1979. С. 43.
[3] См.: Gladish A. Einleitung das Verstandniss der Weltgeschichte. Berlin, 1841; Der Religion und die Philosophie in ihrer weltgeschichtlichen Entwicklung. Berlin, 1852; Empedokles und die Aegypter. 1858; Herakleitos und Zoroaster. 1859; Anaxagoros und die Israeliten. 1864; Die Hyperbosser und die alten Schinesen. 1866.
[4] Hopfner Th. Orient und griechische Philosophie. Leipzig, 1925.
[5] Голенищев В.С. Гиератический папирус из коллекции В. Голенищева, содержащий отчет о путешествии египтянина Уну-Амона в Финикию // Сборник в честь В.В. Розена. СПб, 1897.
[6] См.: Ruben W. Begin der Philosophie in Indien. Vol. I. Berlin, 1958.
[7] Неру Д. Открытие Индии. М., 1955. С. 100-101.
[8] Burkert W. Iranisches bei Anaximander // Rheinisches Museum fur Philologie. 1063. Bd. 106. S. 97-134; Idem. Craft versus Sect: the Problem of Orphics and Pythagoreans // Meyer B.F. and Sanders E.P. (ed.) Self-Definition in the Greek-Roman World. London, 1982. P. 1-22; Idem. Ancient Mystery Cult. London, 1987.
[9] West M.L. Early Greek Philosophy and Orient. Oxford, 1971.
[10] Cм.: Шахнович М.И. Первобытная мифология и философия. Л., 1976. С. 48-56.
[11] Демокрит. Тексты, перевод, исследования. Л., 1970. С. 389-391. См. также: Luria S. Demokrit, Demokedes and die Perser // Доклады Академии наук СССР. 1929. S. 137-144.
[12] Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии. Л., 1936. С. 231-233; 307-318.

	г. Ивано-Франковск, Группа исследования основ изначальной традиции "Мезогея", Украина

Найти:

на:

narratif.narod.ru Narod.RU Яндексе