статья

http://peresedov.livejournal.com/

"Восьмеричный путь" как панацея от неофитства

Для «непосвященных»: «священный восьмеричный (или восьмичленный) путь» – это указания по реализации четвертой «благородной истины», описание принципов постижения Истины и избавления от страданий.

Он выглядит так: правильные взгляды (признание правильности четырёх «благородных истин»), правильная решимость (готовность отрешиться от привязанностей к миру, дурных намерений и вражды к людям), правильная речь (воздержание от лжи, клеветы, жестоких слов и фривольных разговоров), правильное поведение (отказ от уничтожения живого, от воровства, от неверного удовлетворения чувств), правильный образ жизни (честное получение средств для жизни), правильное усилие (избавление от застарелых дурных мыслей и препятствие возникновению новых), правильное направление мысли (отказ от значимости своего «я»), правильное сосредоточение (постижение Истины как внутреннего откровения посредством созерцания).

Мы пришли к выводу, что «восьмеричный путь» представляет собой не столько четко выверенную, терминологически разделенную систему (действительно, стороннему наблюдателю будет сложно понять, чем «правильное направление мысли» отличается от «правильных взглядов»), сколько описание деятельного принципа, процесса, приводящего к тому, что внешние изначально постулаты становятся составляющими самоопределения и натуры человека. Интересно, что при таком взгляде этапы восьмеричного пути видятся справедливыми не только для Буддизма, но и для любой мировой религии, в том числе и Христианства.

Разберем эти этапы пошагово:

Правильные взгляды. Религиозное обращение человека начинается с того, что он признает истинность определенных вероучительных постулатов отдельной религии. Истинность этих постулатов для него на тот момент совершенно неочевидна, в религии его могут привлекать совершенно иные, внешние веши (торжественность обрядов, специфика межличностных отношений), но для того, чтобы принять на себя звание последователя этого вероучения, он должен констатировать и разделять (хотя бы на словах) истинность его догматических основ. В Буддизме это признание правильности четырех «благородных истин», в Христианстве утверждение истинности «Символа веры». Забавно, религия учит инаковости, стремится приобщить человека к новому мировоззрению и системе ценности, но на этом этапе человек смотрит на вероучительные постулаты как на внешние утверждения, следование которым он должен предпочесть из ряда других альтернативных или оппозиционных суждений, окружающих его. Вот почему он должен повторять свой выбор вновь и вновь, сопровождая правильные взгляды правильной решимостью.

Правильная решимость. На первый взгляд с правильной решимостью все понятно. «Вера без дел мертва», признание истинности постулатов веры должно выражаться в решимости им следовать. Однако, как было замечено выше, здесь есть и второй уровень: эта решимость не сколько рождается самими постулатами истины, сколько происходит от человека как побуждение себя им следовать. Не умея обосновать для себя их объективность, не обладая возможностью понять и принять внешнее объяснение и обоснование, неофит обречен побуждать себя, а также на внешнее побуждение, следовать по пути сближения и объединения с Истиной.

Правильная речь. Интересная подробность: когда спрашиваешь у студентов, к чему должна приводить «правильная решимость» они говорят о правильных поступках, но «правильное поведение» - лишь четвертый этап восьмеричного пути. Третья ступень – это «правильная речь». В этом есть прямой резон. Действительно, желая измениться, человек чаще всего находит себе внешний объект для подражания, определяет его в качестве идеала и стремится во всем копировать его поступки и манеру поведения. Он рассчитывает так измениться «в основном» и надеется, что такие детали, как осознание поступков и их определение «приложатся» к этой тактике. На деле же он замкнут во внешней, декоративной сфере, его поведение не имеет смысла, не умея объяснить причины поступков своего «кумира» (или «кумиров») он не имеет возможности и следовать им должным образом. Начать свое обращение с речи имеет смысл из-за того, что речь – выражение нашего самосознания, внутреннего мира. «От избытка сердца говорят уста», кто владеет языком – тот владеет сознанием. Вот почему решимость преобразовать привычный образ жизни выражается прежде всего в отказе от привычных языковых моделей.

Правильное поведение. На стадии «правильного поведения» человек все еще растворен в привычном ему мире, но учится по-новому строить свой выбор. Этому этапу свойственна череда нелепости в поведении. Представим себе ординарного студента: он учится, живет в общаге, пьет с товарищами пивко, играет в компьютерные игры, оказывает симпатичным ему девушкам знаки внимания. Но вот ему случилось стать буддистом (мусульманином/христианином/зороастрийцем/бахаистом). Выбор "пить или не пить пиво" формально стоял перед ним и раньше, но на деле он выливался в дилемму «взять ли две, но "Ленинградского" или одну, но "Карлсберг"». Теперь решение "пить или не пить" встает перед ним во всей остроте и приобретает сакральное значение. Бегая по кругу своей прошлой обыденности, он стремится открыть в ней какие-то новые пласты, новые потенциалы. Он все еще регулярно посещает общажные сэйшны, но пиво не пьет, в карты не играет, двусмысленные анекдоты не рассказывает, девам знаков внимание не проявляет. Более того, перед девами, которым в свое время он проявил знаки внимания, всячески извиняется, чем повергает их в полное недоумение. Казалось бы, не пьешь – не ходи на сэйшн! Но ему пока некуда идти, это все еще его мир, его дом. Лишь постепенно, если обращение не приводит к замкнутости в себе и сочетается с посещением храма, участием в катехизаторских семинарах, самообразовании, у неофита появляется новый круг общения, новые темы, новые интересы, но и то, поначалу, они копируют его старую жизнь, только чуточку «наоборот».

Правильный образ жизни. «Правильный образ жизни» характеризуется переустройством жизни. И быт, и творческая сфера жизни человека подчинены первостепенному интересу – религиозному познанию и становлению. Чаще всего это выражается и подтверждается в поиске соответствующего места работы. У меня были два знакомых программиста, обратившихся в Христианство. Обретение веры изначально выражалось у них в решении внутренних вопросов, переустройстве семейной жизни, но в какой-то момент они обратили внимание, что работают в фирме, производящей программное обеспечение для игровых автоматов и электронных казино. Ребята решили, что такой заработок неприемлем для них и уволились. Кажется, один после этого стал каким-то аналитиком, а другой занялся программированием каналов связи.

Правильное усилие. Изменив образ жизни, человек приобретает внешнюю стабильность и содержательность. Он живет в реальности, отличной от реальности окружающих его людей. Однако его подстерегает опасность возвращения прошлого через воспоминания и поведенческие установки в ситуациях, однотипных прошедшим. Это не значит, что целью религиозной жизни является «форматирование» сознания, очищение его от прошлых воспоминаний и мыслей. Нет, не «форматирование», но глобальное переустройство, так, чтобы и воспоминания прошлого оценивались бы, исходя из нового мировоззрения. В фильме "Скромное обаяние буржуазии" Луиса Бунюэля есть персонаж – католический епископ, устроившийся работать садовником в дом буржуа, чтобы поддержать преобразования, начавшиеся в Церкви. При найме он рассказал, что происходит из счастливой, благочестивой семьи, которую постигло несчастье, когда он был еще мал: кто-то отравил его родителей, и убийцу так и не нашли. Позже, когда он работал в саду, к нему подошла женщина с вопросом, где можно найти священника, чтобы помочь умирающему. Епископ вызывается следовать за ним. Женщина приводит его в ангар, в котором умирает старый рабочий. Тот признается епископу, что когда-то давно отравил своих хозяев, которые необычайно плохо к нему относились (особенно хозяйка, всячески унижавшая его). Садовник показывает фотографию своих жертв и епископ узнает на ней родителей и себя. Он пафосно отпускает грехи умирающему, говоря, что Бог свел их, дабы они сгладили следы былого преступления, после чего отправляется в глубь амбара, берет охотничье ружье, стоящее в углу и стреляет в умирающего старика. Абсурдист и антиклерикал Бунюэль хотел показать этой сценой, что все реформы, начинаемые Католической Церковью, - лицемерны по своей сути. Но если взглянуть на ситуацию с позиции восьмеричного пути, то можно сказать, что этот епископ, достигнув правильного образа жизни, проигнорировал этап правильного усилия и, оказавшись в ситуации, воскресившей в нем чувства детства, лишился своего религиозного опыта.

Правильное направление мысли. Прошло время, и наш студент вовсю адаптировался в новом качестве. Со стороны кажется, что он полностью преобразился. Если спросить его знакомых: какие они, буддисты, все тут же покажут на него. Он может ответить на любой вопрос о содержании и истории вероучения, круг его общения подчинен его священному интересу. Все обращаются к нему за советами, оказывают знаки внимания: «Да, ты смог! Ты это сделал!» И тут человека подстерегает великий соблазн поверить и принять, что все, чем он сейчас владеет, является итогом его собственного выбора. На деле все прямо наоборот: не студент выбрал Буддизм, а Буддизм выбрал студента. Единственное, что было у него в начале, - это внутренний раздрай, неустроенность, сомнения и страдания, но пришел Буддизм и открыл перед ним дорогу познания, дал средство избавления от страданий и постижение великой Истины. Стоит ему признать, что все это выбрал он сам, как тут же его былой опыт обнулится и он окажется в ловушке более печальной, нежели состояние его былого неведения. Вот почему, преуспев на религиозном поприще, важно помнить, что это лишь начало, не свидетельствующее о самораскрытии, но дающее возможность этого самораскрытия.

Правильное сосредоточение. На этом этапе человеку открывается знание постулатов веры не как извне приходящее, а как внутреннее откровение. Очевидность четырех благородных истин (заповедей блаженства) становится свойством его натуры. Ему уже нет нужды доказывать и напряженно сверять правильность их понимания, справедливость их утверждения во внешнем, окружающем мире. Ему открывается свободный выбор модели поведения, которым он сможет наиболее естественно и продуктивно исполнять эти истины в жизни, доносить их до окружающих. Это может быть и путь религиозного затворничества, и возвращение в мир. Форма не важна. Ему дано спокойно созерцать справедливость и глубину высшего Знания, не отвлекаясь даже на радость от возможности такого созерцания.

Конечно, это весьма вольная интерпретация, могущая претендовать лишь на звание «вариации на тему».
Важно, что следование этапам восьмеричного пути в таком случае не обязательно должно происходить в виде жесткого чередования. Скорее, это проникновение с уровня на уровень, с сохранением необходимости в параллельной работе «над пройденным материалом».

Попытку анализа восьмеричного пути применительно к буддистским критериям мышления можно посмотреть здесь: http://shp.by.ru/razvitie/religia/buddizm/8pathkom.shtm