статья
Системный подход в культурологии
М.А. Коськов
Методология гуманитарного знания в перспективе XXI века. К 80-летию
профессора Моисея Самойловича Кагана. Материалы международной научной
конференции. 18 мая 2001 г. Санкт-Петербург. Серия «Symposium».
Выпуск №12. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского философского
философского общества, 2001. C. 65-70.
[65]
В программе конференции первой значится проблема продуктивности
системного подхода в гуманитарных науках. Хотелось бы начать с понятия
«проблема». Оно употребляется в двух смыслах: во-первых, как лишенный
какой-либо эмоциональности синоним слов «вопрос», «тема» и, во-вторых,
как драматически заряженный вопрос, настоятельно требующий ответа,
насущная задача, разрыв между сущим и должным.
В первом случае системность в гуманитарных науках выступает как
тема рассуждений, и проблема состоит в неясности отношения ученых
к системным идеям. Значительная часть гуманитариев посматривает
на эти идеи скептически, со стороны, опасаясь их «рассудочного позитивизма»;
большинство делает в их сторону почтительный реверанс, но не использует
открыто и серьезно; наконец, некоторые усиленно пропагандируют эти
идеи и даже учат других пользоваться ими. В любом приведенном случае
речь, как правило, идет о чем-то тривиальном и расплывчатом. Да,
надо двигаться от целого, которое состоит из определяющих его элементов;
да, надо учитывать некие внешние и некие внутренние силы; да, важно
и полезно было бы выяснить, что это за элементы и силы, как они
взаимодействуют и т.д. Но как это сделать?
Вот тут и выступает проблема продуктивности системного подхода
во втором ее смысле: как необходимость решения, а не просто тема
для рассуждений. На поверку оказывается, что без системного подхода
никакой гуманитарной науки, в строгом смысле, просто нет, а существует
гуманитарное знание, полученное другими методами. Это, с одной стороны,
более или менее добросовестное накапливание фактов, их классификация,
оперирование ими, а с другой — уже менее добросовестная беллетристическая
рефлексия над теми же фактами, которая, по выражению Э.В. Соколова,
«способна слышать голоса культур, различать их цвета и чувствовать
их пафос и музыку» (Соколов Э.В. Культурология. М., 1994. С. 7).
Но ведь «чувствовать пафос и музыку» — функция искусства, а не науки.
Наука, особенно теоретическая, нацелена на раскрытие сущности и
объективных закономерностей изучаемого явления. То же относится
и к гуманитарным
[66]
дисциплинам (в том числе — к культурологии), если они стремятся
к статусу науки. Итак, проблема здесь не в решении вопроса — продуктивно
или непродуктивно опираться на системный подход (иного пути для
серьезной, обоснованной науки нет), а в достижении необходимой продуктивности
исследования.
Сегодня исходным условием такой продуктивности является обстоятельная
постановка вопроса. Она включает развернутое представление, во-первых,
об объекте исследования: о его природе (месте в более широких системах),
специфике (отличии от сходных явлений той же природы) и типологии
по существенным признакам; во-вторых, о предмете исследования, т.
е. о стороне объекта, выступающей в качестве цели рассмотрения;
наконец, о методе исследования, который определяется поставленной
целью и, в свою очередь, определяет терминологический аппарат —
язык исследования.
О необходимости специальной системной методологии изучения сложнейших
социальных и гуманитарных объектов в соответствующей литературе
говорится с начала семидесятых годов. Так, авторы некогда популярной
книги отмечают необходимость разработки специализированных методов,
без которых построение системных социальных теорий «не идет дальше
эмпирических описаний» (Блауберг И.В; Юдин Э.Г. Становление и сущность
системного подхода. М., 1973. С. 242). Тогда же впервые выступил
энтузиаст и пионер системного подхода в социокультурной сфере, нынешний
юбиляр — М.С. Каган со статьей «О системном подходе к системному
подходу» (Философские науки, 1973, № 6), где наметил основные плоскости
системного исследования. Далее во многих своих публикациях он настойчиво
совершенствовал системную методологию в зависимости от конкретных
целей.
В том же русле развивались многолетние усилия автора настоящих
строк по осмыслению материальной культуры, в результате которых
целенаправленно разработаны и применены системные методы исследования
ряда различных объектов (Коськов М. Предметный мир как система.
Автореф. докт. дисс. СПб., 2001). Ознакомимся с этими результатами.
Исходный объект исследования в данном случае выступает на разных
уровнях: предметный мир в целом как совокупный продукт осмысленного
формирования природного материала — мегаобъект, единичная вещь —
миниобъект и спектр переходных форм, различные по масштабу фрагменты
предметной среды — медиобъекты. В реальной жизни человек имеет дело
со всевозможными медиобъектами, существует in medias res (в самой
сути дела), но теоретическое рассмотрение целесообразно начинать
с полярных состояний, взятых в «аналитически чистом виде».
При постановке вопроса выясняется место культуры в системе Бытия.
Следующий шаг — рассмотрение организации самой культуры как целого,
[67]
ее внутреннего устройства и внешних связей. Далее, в океане культуры
намечены контуры предметного мира и характеристики объектов, составляющих
этот мир, формы их пребывания в пространственно-временном континууме.
В онтологическом срезе на оси «статика — динамика» выстраивается
спектр обобщенных объектов предметосозидания: «Плоскостной предмет
— Объемный предмет — Предметная среда — Опредмеченный процесс»,
которым соответствуют «слои» предметного мира.
В работе показано, что все формы предметного творчества в функциональном
пространстве располагаются на оси «практическое — художественное»,
что соотношение этих начал может служить сущностным основанием для
выделения его типов. Представленный спектр творческих установок
и соответственных типов формирующего мышления с известной долей
условности можно отобразить цепочкой понятий «рационально-утилитарый
— рационально-эстетический — целостный — стилизующий — декоративный
— художественный». Этим установкам в пространстве культуры отвечают
шесть типов предметного творчества и его продуктов.
Так намечаются два спектральных ряда, расчленяющих предметный мир
в существеннейших плоскостях. Пересечение этих спектров дает координатную
сетку, которую можно мысленно наложить на контуры предметного мира
и таким образом с достаточной отчетливостью определить его качественно
различные области.
Предметосозидание, в течение тысячелетий опиравшееся на ремесленный
способ производства, с появлением машин как бы удваивается. Это
выразилось в появлении новых «дочерних» форм предметного творчества,
основанных на промышленном производстве, — форм, которые в качестве
продукта имеют уже не реальное изделие, а его проектную модель.
Они принципиально отличаются от «материнских» форм, но связаны с
ними наследственным пониманием соотнесенности в объекте практического
и художественного начал, соответствующим типом творческого мышления
и методом как совокупностью общих принципов формирования объекта.
Третий этап, за которым, по всей видимости, будущее, характеризуется
автоматизацией производства, информационной природой орудий труда.
Ему соответствует третий слой объектного поля, на наших глазах охватывающий
одну за другой его ячейки. Внесение исторической оси в модель предметного
мира превращает ее из двумерной в объемную. В пространстве построенной
модели могут быть выделены объектные сферы всех форм предметосозидания.
Среди охарактеризованных типов предметного творчества наибольший
теоретический интерес представляет целостный тип, который в силу
своего центрального положения в спектре опирается на самую сложную
систему принципов, гармонично совмещающую крайности; раскрытие этой
системы позволило бы понять существо всех остальных типов предметосозидания.
[68]
Поэтому далее внимание сосредоточено главным образом на целостном
формировании предметов. Для него характерны следующие принципиальные
черты:
ведущая определяющая роль принадлежит практическому назначению
предмета;
художественная составляющая определяется практической основой и
направлена на осмысление в образной форме этой основы, ее понимания
обществом;
адресованность значительным социальным группам предопределяет обобщенность,
устойчивую всеобщность художественного содержания;
такое сравнительно отвлеченное художественное содержание для своего
воплощения в форме предметов требует соответствующих неизобразительных,
архитектонических средств выразительности;
особая роль ансамбля, ибо полезные предметы не функционируют по
одиночке.
Такова сущность целостного предметосозидания, так сказать, первого
порядка. Однако данное довольно общее представление недостаточно
для раскрытия целого ряда жизненно важных вопросов, которые развивающаяся
проектная практика предметного творчества ставит перед теорией.
Ответить на эти вопросы достаточно обоснованно и развернуто означает
решить основные проблемы, стоящие сегодня перед теорией предметного
творчества — раскрыть, или хотя бы приоткрыть, его сущность второго
порядка.
Глава «Предметосозидание» начинается с конкретизации постановки
вопроса и, прежде всего, с уяснения цикла предметной деятельности.
Устанавливается, что формирование элементов предметной среды включает
четыре основные сферы: планирование, где осознается и формулируется
социальный заказ, содержание будущего предмета; проектирование,
где функции предмета получают реализацию в идеальной форме проекта;
производство, где предмет материализуется; и потребление, где удовлетворяются
старые и складываются новые потребности-функции. Структура цикла
предметной деятельности, ее общественного функционирования, кроме
основной плоскости формирования предметов, повторяется еще по крайней
мере в трех плоскостях: оценивания, обучения и осмысления.
Теорию формирования предметов интересуют закономерности, лежащие
в основе всех намеченных сфер. При этом исключительно важным оказывается
методологический принцип системного подхода, согласно которому системы,
связанные взаимоотражением в пределах более общей системы, являются
изоморфными. Так, имманентные объективной реальности постоянные
формирующие отношения предмета с определяющими его факторами в сфере
планирования выступают как постоянные общие требования к предмету,
в сфере проектирования — в основном как постоянные об-
[69]
щие принципы его формирования, в сфере производства как постоянные
общие свойства (деятельность застывает в продукте в форме свойств),
а в сфере потребления — как постоянные общие функции предмета, которые
снова поступают в сферу планирования в качестве потребностей. Если
продолжить рассмотрение метаморфоз единой системы отношений в дополнительных
плоскостях цикла, то можно легко заметить, что в сфере критики они
фигурируют как постоянные общие критерии оценки, а в сфере обучения
— как аспекты соответствующего учебного курса, например, формирования
предметов, их оценки или планирования. Наконец, при теоретико-методическом
осмыслении всех приведенных выше форм предметной деятельности система
формирующих отношений работает как система основных понятий.
Таким образом, формирующие отношения являются общими не только
потому, что они распространяются на все предметы, но и потому, что
они пронизывают все сферы предметной деятельности. Итак, вопрос
сводится прежде всего к выявлению этой единой структуры, пронизывающей
все названные сферы. Ее можно «отследить», отталкиваясь от объективной
реальности, от условий формирования вещей, от факторов, предопределяющих
их содержание и форму, и отношений этих факторов с вещью.
В исходном пункте теоретического движения при исследовании деятельности,
согласно принципам социальной философии, должна быть некоторая универсальная
клеточка, содержащая необходимые и достаточные элементы деятельности
в предельно обобщенном виде. В результате внимательного рассмотрения
соответствующих концепций ряда исследователей была получена модель
структурной единицы созидательной деятельности, концентрированно
отражающая активность субъекта одновременно как потребление средств,
преобразование исходного материала и производство продукта:
Субъект > Средства > Материал > Продукт.
На основе этой универсальной базисной модели представлены в обобщенном
виде основные этапы создания реальных предметов. Проделанный анализ
позволил вычленить объективные факторы, непосредственно определяющие
материальное бытие предмета, выявить взаимодействие этих факторов
с предметом, т. е. моменты практического, художественного и целостного
предметосозидания.
Задача, которая решается далее, состоит в наполнении выявленных
связей функциональным содержанием и в раскрытии таким образом стоящих
за ними объективных отношений, т. е. искомых закономерностей. Соответствие
средств и действий заранее поставленной цели, т. е. их целесообразность,
несомненно является универсальным законом человеческой деятельности.
Именно это наиболее общее отношение служит основанием для построения
системы искомых отношений.
[70]
В исследовании удалось получить: систему закономерностей инженерного
формирования предметов, которая лежит в основе всех без исключения
практически полезных вещей; систему общих закономерностей художественного
формирования предметов, которые работают в сфере пространственных
искусств; систему общих закономерностей целостного формирования
предметов.
В процессе построения теории как один из ее продуктов складывается
система понятий.
Глава «Эволюция предметного мира» посвящена выявлению исторических
закономерностей. Соответственно намечается исходная методологическая
позиция: избирается логический способ анализа процессов и продуктов
предметосозидания в характерных точках эволюции человечества, принимается
единая структура рассмотрения во всех избранных точках. Полученные
теоретические положения позволили выделить три существенные плоскости
анализа: плоскость объективных условий, или факторов, определяющих
предмет; плоскость формирующих отношений, типов творчества и соответствующих
методов; плоскость социально-экономических отношений, определяющих
своеобразие цикла предметной деятельности. Глава завершается обзором
исторических закономерностей, их экстраполяцией в будущее предметного
мира.
Заключение представляет собой опыт конкретизации полученных теоретических
представлений применительно к наиболее перспективной сфере предметного
творчества — к дизайну. Здесь раскрывается спектр целей дизайна,
внимательно рассматриваются классы проектных задач, строится развернутая
структура проектного движения;специально освещен вопрос профессионального
оценивания продукции и, особенно, эстетического. Наконец, в Заключении
раскрыта вся палитра методов формирования элементов предметной среды.
Разумеется, теория и методика разрабатываются не ради отвлеченных
положений. В данном случае все конструктивные построения не только
вызваны к жизни запросами проектной и экспертной практики, не только
поверены практикой, но и весьма ощутимо наложились на нее. Их многоаспектная
апробация отражена в монографии того же автора «Предметное творчество»,
кн. 3 (СПб., 1998).
|
