А.С. Клюев

Методология гуманитарного знания в перспективе XXI века. К 80-летию профессора Моисея Самойловича Кагана. Материалы международной научной конференции. 18 мая 2001 г. Санкт-Петербург. Серия «Symposium». Выпуск №12. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. C. 294 — 296.

[294]

Проблема перспектив развития музыкознания была поставлена в отечественной науке о музыке уже давно, но наиболее отчётливо заявила о себе в 1988 — 1989 годах в связи с обсуждением на страницах журнала «Советская музыка» темы: «Музыкальная наука: Какой ей быть сегодня?» [1]. Практически все участники обсуждения этой темы сходились на мысли о том, что будущее музыкознание должно стать чем-то вроде обобщённой теории музыки, включающей в себя теоретическое, историческое, психологическое и проч. знание о музыкальном искусстве. Так, например, Вячеслав Медушевский говорит: В науке обозначился «интерес сейчас не столько к отдельным дисциплинам, сколько к цельной картине устроения музыки и её роли в современной ситуации» [2]. А вот мнение Михаила Мугинштейна: «В преддверии ХХI века на горизонте уже чудятся контуры некоего синтетического музыковедения, где наука чудесным образом сливается с искусством, а стихия искусства — со стихией самой жизни!» [3]. В этом смысле естественным стало то, что участники обсуждения проблемы: Музыкальная наука: какой ей быть сегодня? в конечном счёте пришли к выводу о том, что будущей наукой о музыки выступит философия музыки. Так, Вячеслав Медушевский подчёркивал: «Музыковедение ощущает себя ныне не только наукой. В нём явственно зазвучали философские нотки …» [4]. Ещё более определённо на это указал Изалий Земцовский: Для музыковедения сегодня «особенно

[295]

важна философия. Я бы даже предсказал актуальность развития философии музыкального анализа» [5].

Думается, что это прогнозирование было абсолютно верным, поскольку сегодня очевидно, что музыка, безусловно, представляет собой объект философского анализа. Такое суждение обусловлено осознанием музыки как сложного художественного образования, несущего информацию о различных аспектах (гранях и т.д.) бытия, в силу наличия в звуковой материи музыки трёх уровней звучания: физико-акустического, коммуникативно-интонационного и духовно-ценностного [6]. При этом мы хотели бы подчеркнуть, что речь может идти только о философии музыки — в смысле собственно философии, не эстетики, — но не о философии каких либо других искусств: живописи, литературы и т.д. Последнее связано с особым положением музыки в системе искусств. Прокомментируем этот тезис.

Как известно, искусство — продукт деятельности художника, обладающего самосознанием, в свою очередь являющимся высшим выражением интеграции «психических сил» человека [7]. Вместе с тем, наиболее интегрированное (концентрированное) выражение этих «психических сил» мы обнаруживаем проявленным именно в музыке. Показательно в этом плане суждение М.Ш. Бонфельда. «Музыкальное мышление, — указывает учёный, рассматривая последнее как специфическое воплощение отмеченных выше «психических сил» человека, — … разновидность континуального художественного мышления, присущего всем видам искусства. Существует, однако, немало свидетельств об особой позиции музыки в этой сфере. Значи-

[296]

тельная отвлечённость от предметных реалий внехудожественного мира, недискретность музыкальной ткани образуют из музыки как бы квинтэссенцию континуальности, поднимают её в этом смысле на уровень, недосягаемый для других видов искусства…» [8] Таким образом, музыка по существу оказывается концентрированным выражением искусства. Данную точку зрения подтверждают, например, исследования С.Х. Раппопорта, в частности, его статья «Природа искусства и специфика музыки», в которой автор подчёркивает: «Мы находим в музыке все необходимые и достаточные стороны искусства в их теснейшем взаимодействии, в их нерасторжимом сплаве… Больше того, анализ показывает, что в музыке природа искусства находит самое отчётливое выражение» [9]. И затем: «Главная особенность музыки… состоит, по-видимому, в том, что она, несомненно, является наиболее «чистой» моделью искусства как особой системы…» [10].

Мы полагаем, что философия музыки, как будущая наука о музыкальном искусстве, позволит продвинуться в постижении «конечных тайн» музыкального творчества, а вместе с тем — и бытия в целом.

Примечания
[1] См.: Музыкальная наука: Какой ей быть сегодня? // Советская музыка. — 1988. — № 11. С. 83-91; 1989. — № 1. С. 71-77; № 2. С. 38-43; № 5. С. 82-89; № 8. С. 48-54.
[2] Музыкальная наука: Какой ей быть сегодня? // Советская музыка. — 1988. — № 11. С. 84
[3] Музыкальная наука: Какой ей быть сегодня? // Советская музыка. — 1989. — № 5. С. 87.
[4] Музыкальная наука: Какой ей быть сегодня? // Советская музыка. — 1988. — № 11. С. 84.
[5] Там же. — С. 88. Кстати, о необходимости философии музыки как обобщённого научного знания о музыкальном искусстве писали еще в 70-х годах. См. об этом, например: Фарбштейн А.А. Музыка и эстетика: Философские очерки о современных дискуссиях в марксистском музыкознании. Л., 1976.
[6] Физико-акустический уровень — естественно-природный (физический) «срез» звучания музыки. Коммуникативно-интонационный уровень — естественно-природный (интонационный или биологический) «срез» звучания музыки. Духовно-ценностный уровень — социокультурный аспект звучания музыки. Наличие физико-акустического, коммуникативно-интонационного и духовно-ценностного уровней звучания музыки способствует, согласно этим уровням, воздействию музыкального искусства на физическую («неживую»), биологическую («живую») и социокультурную реальность. Подробнее см. об этом в наших работах: Клюев А.С. Музыка и жизнь: О месте музыкального искусства в развивающемся мире. СПб., 1997; Его же: Онтологическое изучение музыкального искусства на пороге III тысячелетия // Культура на пороге III тысячелетия: Материалы IV Международного семинара в Санкт-Петербурге 30 мая — 3 июня 1997 года. СПб., 1998. С. 56-66; Музыка в системе «Природа — общество». СПб., 2000 и др.
[7] В нашем понимании психической деятельности человека мы опираемся на работы П.В. Симонова. См. в этой связи: Симонов П.В. Созидающий мозг: Нейробиологические основы творчества. М., 1993 и др.
[8] Бонфельд М.Ш. Музыка как речь и как мышление: Опыт системного исследования музыкального искусства: Автореф. дис. … докт. иск. М., 1993. С. 40.
[9] Раппопорт С.Х. Природа искусства и специфика музыки // Эстетические очерки: Избранное. М., 1980. С. 98.
[10] Там же. С. 100.

	г. Ивано-Франковск, Группа исследования основ изначальной традиции "Мезогея", Украина

Найти:

на:

narratif.narod.ru Narod.RU Яндексе